Белое всегда Тебе к лицу...

Белое всегда Тебе к лицу.

Ободряя призрачную грусть,

Сквозь года к манящему венцу,

Яркий свет склоняет Тебя пусть.

Светит там, где страшно и темно,

Озаряя сумрачную тишь.

О Тебе мечтаю в тайне, но —

Это же мечты всего ведь лишь...

Лучик тот, что вдаль Тебя ведет,

Выстилаясь стежкою рассвета,

Предо мной бросает острый лед,

Сквозь тепло ласкающего лета.

Только взгляд — истерзанные ноги,

Сквозь невзгоды убежавших лет,

По изгибам жизненной дороги

Гонит слепо за Тобою вслед...

Сечет наотмашь неудачи плеть...

Сечет наотмашь неудачи плеть.

Лишь Вы винить меня за чувства вправе.

Я как дурак пытаюсь разглядеть

Любовь в бездушном, извращенном нраве.

Вы взглядом об меня потерли ноги,

Перекрестив плетеною косой.

За что ж опять ликующие боги

Погнали за бесчувственной красой?

Но я не стану пресмыкаться и ползти,

Холодным ливням и ветрам назло.

Ты многих погубил, но прости...

Со мной тебе, увы, не повезло!

А по мне — так уж лучше...

А по мне — так уж лучше сдохнуть,

Неповадно чтоб сердцу было —

Не рыдать, не от боли сохнуть,

Не лелеять шнурок и мыло.

Не бежать на заре куда-то,

Не ползти на закате дня

По аллее, гдёты когда-то

Поджидала в ночи меня...

Лучше уж потерять рассудок,

Доживая век дураком,

Чем глотать с переменой суток

Огорченья тяжелый ком.

Вырывать из груди руками,

Задыхаясь от стона вновь,

Огорченного сердца — камень,

Омраченного тела — кровь!

Безумие в себе я нахожу...

Безумие в себе я нахожу,

Все чаще от смятенья задыхаясь,

И прикасаюсь с нежностью к ножу,

В грехах не мной содеянных не каясь!

Зачем взываешь ты мольбою к боли,

Ужели белый свет тебе не мил?

Ужели не хватало тебе воли,

Иль на любовь загубленную сил?

Гоню тебя из ноющей души,

А слезы льются, размывая тело.

Ты отняла доверия гроши,

Ты получила то, чего хотела.

Остатки чувств тобой унесены,

И радость ты похитила навеки.

Неужто ты, не чувствуя вины,

Бежала из-под любящей опеки ?

Я сделал вдох, с тобою повстречавшись,

И не дышал, боясь тебя спугнуть.

Но все ушло, угасло, не начавшись,

Огнем сжигая любящую грудь.

Теперь ты тонешь в прелестях свободы,

Ласкают тебя взглядами мужи,

Но жизнь быстра — уйдут шальные годы,

Смотри потом сама не потужи!

Любовью я наелся, словно пищей,

Но словно голод, все ж она манит —

Хоть и живу теперь как будто нищий,

С сердечком, превратившимся в гранит.

Бросаю душу в чан расплаты

Бросаю душу в чан расплаты.

И сердца кровь волнует пляс.

Всю жизнь в грехе своем росла Ты,

Теперь в нем гибнешь в этот час...

Сожрал порок пустые споры

И бремя горестных забот.

И кровь бежит от сердца в поры,

Марая кожу словно пот.

Как жить, скажи мне, бездна, дальше,

Погрязнув в заводи греха?

Куда тянуть сквозь груды фальши

Души разорванной меха?

Тонкая рябина и сирени куст

Тонкая рябина и сирени куст

Ласково коснулись кожи моей вдруг,

Как когда-то нежно немотою уст

Я твоих касался изможденных рук...

Помню этот вечер....Будто бы вчера

Грели нас объятий нежные лучи.

Все ушло, умчалось, словно кучера

Увезли былое в темень от лучин.

Выросла рябина, выцвела сирень,

Притомился сердца пожилого бой.

Заслонила очи насыпная тень,

Унесла разлука прошлое с собой...