До свидания, родимая сторонка,
Ухожу теперь, увы, я сам...
Пусть летит восторженно и звонко
Весть по переулкам и лесам!
Белым саваном окутало поля,
Ясный месяц поднялся в ночи.
Только вот родимая земля
Почему-то все еще горчит.
Может, оттого, что не слыхал
Соловья над ослабевшим ухом,
Иль плевал на землю как нахал,
Что по лету принакрылась пухом?
Вы простате, милые березы,
Что губил я души на лучины.
Вместо ваших, я свои глотаю слезы
На краю безвременной кончины.
Может быть, я много уже пожил?
Но, пером вскрывая острым кожу.
Счастлив тем, что многих я тревожил.
И вдвойне, что многих потревожу.
Век поэта краток, но велик!
Даже если похоти беспечны.
Пусть никто не вспомнит юный лик.
Но стихи навечно будут вечны!
Ухожу теперь, увы, я сам...
Пусть летит восторженно и звонко
Весть по переулкам и лесам!
Белым саваном окутало поля,
Ясный месяц поднялся в ночи.
Только вот родимая земля
Почему-то все еще горчит.
Может, оттого, что не слыхал
Соловья над ослабевшим ухом,
Иль плевал на землю как нахал,
Что по лету принакрылась пухом?
Вы простате, милые березы,
Что губил я души на лучины.
Вместо ваших, я свои глотаю слезы
На краю безвременной кончины.
Может быть, я много уже пожил?
Но, пером вскрывая острым кожу.
Счастлив тем, что многих я тревожил.
И вдвойне, что многих потревожу.
Век поэта краток, но велик!
Даже если похоти беспечны.
Пусть никто не вспомнит юный лик.
Но стихи навечно будут вечны!
Комментариев нет:
Отправить комментарий